Значение субъективного фактора в политической модернизации постсоветских государств. Часть 1

В исследованиях политических изменений на постсоветском пространстве за два десятилетия сложилась устойчивая традиция рассмотрения результативности политических, экономических и социальных реформ в контексте демократического тренда. При этом основным критерием «прогрессивности» преобразования определялось его соответствие признанным моделям демократического транзита. Однако, специфика политических процессов в большей части стран постсоветского пространства заключалась в том, что несмотря на то, что политические элиты были ориентированы на создание демократических институтов в различных сферах жизнедеятельности, демократические процедуры и практики так и не получили широкое признание населением этих стран. Постсоветские экономические и политические реалии все настойчивее вынуждали политиков признавать, что уникальность и предшествующего советского опыта, и ментальных установок большей части населения не позволяет применять модели демократического транзита для последовательного перехода к консолидированной демократии. В связи с этими реалиями, политические исследователи и аналитики стали постепенно отказываться от признания демократического тренда как основного вектора политического развития стран этого региона. Вместе с этим, в повестку дня был поставлен вопрос о качественном соответствии (или несоответствии) проводимых реформ реальным потребностям обновлявшейся постсоветской государственности, а также о факторах, которые могут быть определены в качестве показателей эффективности преобразований. Этими соображениями определяется актуальность и целевые установки данной темы.

В настоящее время тот факт, что большая часть постсоветских режимов признана авторитетным мировым политологическим сообществом как недемократическая, не отбрасывает необходимости проводить качественные исследования постсоветской государственности для последующего выявления совокупности факторов, позволяющих провести поступательные прогрессивное реформирование в условиях преобладания авторитарных практик над демократическими. К сожалению, в научных кругах долгое время после распада СССР, благодаря интенсивному экспорту демократических идей в бывшие советские республики, закрепилась точка зрения, что в стране, не обладающей общепризнанным статусом «демократической», невозможны какие-либо изменения, положительно влияющие на оздоровление социально-политической сферы. Однако ряд российских политологов, таких как, например, Владимир Гельман или Татьяна Михайловская, оспорили это тенденциозное суждение в своих работах, посвященных выявлению условий проведения результативной реформы в авторитарном режиме [1], а также «грузинскому чуду» Михаила Саакашвили [2]. При ответе на вопрос о возможности прогрессивных преобразований при авторитаризме, стоит так же вспомнить о существенных политических и экономических изменениях в недемократических странах, таких как Сингапур во время правления Ли Куан Ю, или Южная Корея во время президентства Пак Чон Хи.

Анализ основных трендов политического развития постсоветской Грузии и Азербайджана позволил сформулировать некоторые выводы. В ряде случаев попытка политических элит следовать общепризнанным моделям демократического транзита и опираться на положения, прописанные западными политологами, в конечном итоге заканчивается разворотом в сторону авторитарных тенденций. Это происходит даже при лидерах, обладающих ярко-выраженной «прозападной ментальностью» и уважающих демократические западные ценности. Во многом это объясняется психологическими особенностями большей части населения, проживающего на территориях бывших советских республик. Приверженностью патриархальным традициям; излишним клерикализмом, балансированием между крайностями анархизма и монархизма, апелляцией к прошлому, абсентеизмом в политической сфере, и, что самое главное - верой в исключительные, «сверхъестественные» возможности сильной харизматической личности, которой можно было бы доверить управление государством.Отчасти мешает установлению и развитию демократических практик и традиций наследие советского режима, которому не удалось преодолеть живучесть патрон-клиентских отношений, пластично вписавшихся в политические практики советского государства дискредитировавших роль официальных политических институтов, подменяя их влиянием неформальных отношений клиентелы. Такой вывод позволяет прийти к осознанию того, что, наравне с демократизацией постсоветских режимов, следует так же рассматривать актуальность и необходимость процесса модернизации, отличительная особенность которого - отсутствие ярко-выраженной заинтересованности в демократическом пути развития государства. С точки зрения такого подхода, самое главное - не пытаться рассматривать авторитаризм и связанные с ним институты и правила игры как нечто «резко негативное, деструктивное и отсталое». Само собой, помимо этого, следует осознавать, что для каждой страны модернизационный или демократизационный процесс всегда уникален и неповторим.

Э. В. Витальев
Продолжение следует