Позиция атрибута и одушевленность существительного в текстах древнерусского красноречия XI–XIII вв. Часть 2

В атрибутивных конструкциях с местоимением нашь (Богу нашему (СлСв, 384), за грҍ хы наша (ППЧ, 199) частотное положение атрибута – постпозиция (48 препозитивных конструкций: 14 постпозитивных). Предложных атрибутивных конструкций мы извлекли в количестве 10 единиц, что в 5,2 раза меньше, чем беспредложных. Примечательно, что в 9 случаях из 10 в предложных конструкциях определяемое слово – неодушевленное имя существительное. Преобладание неодушевленного существительного можно также отметить и в беспредложных атрибутивных конструкциях (29 неодушевленных существительных, 23 - одушевленных).

Одушевленные существительные в атрибутивных конструкциях с притяжательным местоимением вашь (спасителя вашего (СлКТ, 190), отець вашь (СлСВ, 372) употребляются исключительно в постпозиции. Однако по числу словоупотреблений одушевленные существительные значительно уступают неодушевленным (2 конструкции с одушевленным существительным: 7 – с неодушевленным). Стоит отметить, что предлог не получил широко распространения: предложных конструкций в 2 раза меньше, чем беспредложных (8:16).

Итак, произведя анализ атрибутивных конструкций с притяжательным местоимением, можем заключить, что при одушевленных существительных атрибут, выраженный притяжательным местоимением, тяготеет к постпозиции. Однако стоит учитывать и тот факт, что преобладание постпозитивного положения наблюдается и при неодушевленных существительных. Предложных конструкций от двух до шести раз меньше, чем беспредложных. И в таких словосочетаниях определяемое существительное чаще является неодушевленным.

Если гипотеза Ф. Р. Минлоса [4] о влиянии одушевленности существительного на постпозицию атрибута, выраженного притяжательным местоимением, на нашем материале частично подтвердилась, то этого нельзя сказать о словосочетаниях с атрибутом, выраженным именем прилагательным. Так, в конструкциях качественным именем прилагательным от 70 до 80% атрибут при одушевленном существительном находится перед определяемым словом (славнаго пророка (ПФП, 452), законьною женою (ПФП, 448). Численное превосходство наблюдается в препозитивных беспредложных конструкциях равно как с одушевленным, так и с неодушевленным существительным. Следует заметить, что число препозитивных словосочетаний превышает количество постпозитивных (81%: 19%).

В конструкциях с атрибутом, выраженным относительным именем прилагательным (ангельская воиньства (СлСВ, 168), иночьскый чин (СлКТ, 180) также наблюдается преобладание препозиции (63% препозитивных конструкций: 37% - постпозитивных). В «Поучении к простой чади» (3: 0), «Словах и поучениях Кирилла Туровского» (61: 11), «Слове о полку Игореве» (17: 11) заметен численный перевес препозитивных беспредложных конструкций с неодушевленным существительным, тогда как в «Поучении Феодосия Печерского» (6: 11) и «Поучении Серапиона Владимирского» (8: 9) наблюдается преобладание постпозитивных беспредложных конструкций с неодушевленным существительным.

Конструкции с атрибутом, выраженным притяжательным именем прилагательным (закона Божия (СлСВ, 382), т ҍ ло Христово (СлКТ, 164 ), почти в два раза чаще встречаются в постпозиции (36% препозитивных словосочетаний: 64% постпозитивных).

Атрибутивные конструкции с притяжательным прилагательным чаще употребляются при неодушевленном существительном (10 конструкций с одушевленным существительным: 68 – с неодушевленным). Предлог своего влияния на препозитивное положение не оказывает (препозитивных предложных конструкций в 1,6 раза меньше, чем постпозитивных).

Итак, в отличие от конструкций, в которых атрибут выражен притяжательным местоимением, словорасположение в словосочетаниях с атрибутом, представленным именем прилагательным, не зависит от одушевленности существительного и наличия предлога. Здесь, скорее, оказывает свое влияние морфологический принцип, согласно которому качественные и относительные прилагательные тяготеют к препозиции, а притяжательные – к постпозиции.

Таким образом, при одушевленном существительном атрибут, выраженный притяжательным местоимением, чаще располагается в постпозитивном положении, однако следует учитывать тот факт, что и при неодушевленном существительном, данный атрибут также располагается после определяемого слова. Поэтому признать одушевленность существительного в качестве фактора, влияющего на расположение притяжательного местоимения, нам не представляется возможным.

Список литературы
1. Булаховский, Л. А. Исторический комментарий к русскому литературному языку / Л. А. Булаховский. – Киев: Радянська школа, 1950. – 410 с.
2. Красноречие Древней Руси (XI – XVII вв.) / сост., вступ. ст., подгот. древнерус. текстов Т. В. Черторицкой.– Москва: Советская Россия, 1987.– 448 с.
3. Лаптева, О. А. Расположение древнерусского одиночного качественного прилагательного в составе атрибутивных словосочетаний в русских текстах XI-XVII вв.: автореф. дис…. канд. филол. н./ Ольга Алексеева Лаптева. – М., 1963. – 23 с.
4. Минлос,Ф. Р. Что притягивает притяжательные местоимения? или линейная позиция атрибутов / Ф. Р. Минлос // Вопросы русского языкознания: Сб. Вып. III. Фонетика и грамматика: настоящее, прошедшее, будущее: к 50-летию научной деятельности Софии Константиновны Пожарицкой. – М.: Издательство МГУ, 2010. – С. 279-290.
5. Сравнительно-исторический синтаксис восточнославянских языков. Члены предложения / под. ред. В. И. Борковского. – Москва: Наука, 1968. – 295 с.
6. Уржумова, А. А. Особенности употребления членных и нечленных имен с суффиксом –ьн- в древнерусском языке (на материале летописных и евангельских текстов) / А. А. Уржумова // Известия Высших учебных заведений. Приволжский регион. Гуманитарные науки. – 2013. – № 1(25). – С. 101 – 111.
7. Worth, D. Animacy and adjective order: the case of новъгородьскъ. An explanatory microanalysis // International Journal of Slavic Linguistics and Poetics. – 1985. – № 31/32. – P. 533– 554.

О.С. Казаковцева